Добавлено: 26 сен 2010, 18:32
" Дорогая передача! Во субботу, чуть не плача,
Вся Канатчикова дача к телевизору рвалась.
Вместо чтоб поесть, помыться, уколоться и забыться,
Вся безумная больница у экрана собралась.
Говорил, ломая руки, краснобай и баламут
Про бессилие науки перед тайною Бермуд,
Все мозги разбил на части, все извилины заплёл,
И канатчиковы власти колят нам второй укол.
Уважаемый редактор, может, лучше про реактор?
Про любимый лунный трактор? Ведь нельзя же, год подряд
То тарелками пугают, дескать, подлые, летают,
То у вас собаки лают, то у вас руины говорят.
Мы кой в чем поднаторели, мы тарелки бьём весь год,
Мы на них уже собаку съели, если повар нам не врёт,
А медикаментов груды мы - в унитаз, кто не дурак.
Вот это жизнь, а вдруг Бермуды. Вот те раз! Нельзя же так!
Мы не сделали скандала - нам вождя недоставало.
Настоящих буйных мало - вот и нету вожаков.
Но на происки и бредни сети есть у нас и бредни,
И не испортят нам обедни злые происки врагов.
Это их худые черти бермутят воду во пруду,
Это все придумал Черчилль в восемнадцатом году.
Мы про взрывы, про пожары сочиняли ноту ТАСС,
Тут примчались санитары и зафиксировали нас.
Тех, кто был особо боек, прикрутили к спинкам коек.
Бился в пене параноик, как ведьмак на шабаше:
"Развяжите полотенцы, иноверы, изуверцы.
Нам бермуторно на сердце и бермутно на душе".
Сорок душ посменно воют, раскалились добела.
Вот как сильно беспокоят треугольные дела,
Все почти с ума свихнулись, даже кто безумен был,
И тогда главврач Маргулис телевизор запретил.
Вон он, змей, в окне маячит, за спиною штепсель прячет,
Подал знак кому-то - значит, фельдшер вырвет провода.
И нам осталось уколоться и упасть на дно колодца,
И там пропасть, на дне колодца, как в Бермудах - навсегда.
Ну а завтра спросят дети, навещая нас с утра:
"Папы, что сказали эти кандидаты в доктора?"
Мы ответим нашим чадам правду - им не все равно,
"Удивительное - рядом, но оно запрещено".
А вон дантист-надомник, Рудик, у него приемник "Грюндиг",
Он его ночами крутит, ловит, контра, ФРГ.
Он там был купцом по шмуткам и подвинулся рассудком,
А к нам попал в волненьи жутком,
С растревоженным желудком,
И с номерочком на ноге.
Прибежал, взволнован крайне, сообщеньем нас потряс,
Будто наш научный лайнер в треугольнике погряз,
Сгинул, топливо истратив, весь распался на куски,
Но двух безумных наших братьев подобрали рыбаки.
Те, кто выжил в катаклизме, пребывают в пессимизме,
Их вчера в стеклянной призме к нам в больницу привезли.
И один из них, механик, рассказал, сбежав от нянек,
Что бермудский многогранник - незакрытый пуп земли.
"Что там было? Как ты спасся?" - Каждый лез и приставал,
Но механик только трясся и чинарики стрелял.
Он то плакал, то смеялся, то щетинился, как ёж.
Он над нами издевался - ну сумасшедший, что возьмёшь?
Взвился бывший алкоголик, матерщинник и крамольник,
Говорит: "Надо выпить треугольник. На троих его, даёшь!"
Разошёлся - так и сыплет: "Треугольник будет выпит.
Будь он параллелепипед, будь он круг, едрёна вошь!"
Пусть безумная идея - не решайте сгоряча,
Отвечайте нам скорее через доку главврача.
С уваженьем, дата, подпись. Отвечайте нам, а то,
Если вы не отзовётесь, мы напишем в "Спортлото". "
Из цикла - "Стихи о сумашедшем доме":
Письмо в редакцию телепередачи
"Очевидное - невероятное"
В. Высоцкий
1976
Вся Канатчикова дача к телевизору рвалась.
Вместо чтоб поесть, помыться, уколоться и забыться,
Вся безумная больница у экрана собралась.
Говорил, ломая руки, краснобай и баламут
Про бессилие науки перед тайною Бермуд,
Все мозги разбил на части, все извилины заплёл,
И канатчиковы власти колят нам второй укол.
Уважаемый редактор, может, лучше про реактор?
Про любимый лунный трактор? Ведь нельзя же, год подряд
То тарелками пугают, дескать, подлые, летают,
То у вас собаки лают, то у вас руины говорят.
Мы кой в чем поднаторели, мы тарелки бьём весь год,
Мы на них уже собаку съели, если повар нам не врёт,
А медикаментов груды мы - в унитаз, кто не дурак.
Вот это жизнь, а вдруг Бермуды. Вот те раз! Нельзя же так!
Мы не сделали скандала - нам вождя недоставало.
Настоящих буйных мало - вот и нету вожаков.
Но на происки и бредни сети есть у нас и бредни,
И не испортят нам обедни злые происки врагов.
Это их худые черти бермутят воду во пруду,
Это все придумал Черчилль в восемнадцатом году.
Мы про взрывы, про пожары сочиняли ноту ТАСС,
Тут примчались санитары и зафиксировали нас.
Тех, кто был особо боек, прикрутили к спинкам коек.
Бился в пене параноик, как ведьмак на шабаше:
"Развяжите полотенцы, иноверы, изуверцы.
Нам бермуторно на сердце и бермутно на душе".
Сорок душ посменно воют, раскалились добела.
Вот как сильно беспокоят треугольные дела,
Все почти с ума свихнулись, даже кто безумен был,
И тогда главврач Маргулис телевизор запретил.
Вон он, змей, в окне маячит, за спиною штепсель прячет,
Подал знак кому-то - значит, фельдшер вырвет провода.
И нам осталось уколоться и упасть на дно колодца,
И там пропасть, на дне колодца, как в Бермудах - навсегда.
Ну а завтра спросят дети, навещая нас с утра:
"Папы, что сказали эти кандидаты в доктора?"
Мы ответим нашим чадам правду - им не все равно,
"Удивительное - рядом, но оно запрещено".
А вон дантист-надомник, Рудик, у него приемник "Грюндиг",
Он его ночами крутит, ловит, контра, ФРГ.
Он там был купцом по шмуткам и подвинулся рассудком,
А к нам попал в волненьи жутком,
С растревоженным желудком,
И с номерочком на ноге.
Прибежал, взволнован крайне, сообщеньем нас потряс,
Будто наш научный лайнер в треугольнике погряз,
Сгинул, топливо истратив, весь распался на куски,
Но двух безумных наших братьев подобрали рыбаки.
Те, кто выжил в катаклизме, пребывают в пессимизме,
Их вчера в стеклянной призме к нам в больницу привезли.
И один из них, механик, рассказал, сбежав от нянек,
Что бермудский многогранник - незакрытый пуп земли.
"Что там было? Как ты спасся?" - Каждый лез и приставал,
Но механик только трясся и чинарики стрелял.
Он то плакал, то смеялся, то щетинился, как ёж.
Он над нами издевался - ну сумасшедший, что возьмёшь?
Взвился бывший алкоголик, матерщинник и крамольник,
Говорит: "Надо выпить треугольник. На троих его, даёшь!"
Разошёлся - так и сыплет: "Треугольник будет выпит.
Будь он параллелепипед, будь он круг, едрёна вошь!"
Пусть безумная идея - не решайте сгоряча,
Отвечайте нам скорее через доку главврача.
С уваженьем, дата, подпись. Отвечайте нам, а то,
Если вы не отзовётесь, мы напишем в "Спортлото". "
Из цикла - "Стихи о сумашедшем доме":
Письмо в редакцию телепередачи
"Очевидное - невероятное"
В. Высоцкий
1976