БЕСЫ
Мчатся тучи, вьются тучи;
Невидимкою луна
Освещает снег летучий;
Мутно небо, ночь мутна.
Еду, еду в чистом поле;
Колокольчик дин-дин-дин...
Страшно, страшно поневоле
Средь неведомых равнин!
«Эй, пошел, ямщик!..» — «Нет мочи:
Коням, барин, тяжело;
Вьюга мне слипает очи;
Все дороги занесло;
Хоть убей, следа не видно;
Сбились мы. Что делать нам!
В поле бес нас водит, видно,
Да кружит по сторонам.
Посмотри: вон, вон играет,
Дует, плюет на меня;
Вон — теперь в овраг толкает
Одичалого коня;
Там верстою небывалой
Он торчал передо мной;
Там сверкнул он искрой малой
И пропал во тьме пустой».
297
Мчатся тучи, вьются тучи;
Невидимкою луна
Освещает снег летучий;
Мутно небо, ночь мутна.
Сил нам нет кружиться доле;
Колокольчик вдруг умолк;
Кони стали... «Что там в поле?» —
«Кто их знает? пень иль волк?»
Вьюга злится, вьюга плачет;
Кони чуткие храпят;
Вот уж он далече скачет;
Лишь глаза во мгле горят;
Кони снова понеслися;
Колокольчик дин-дин-дин...
Вижу: духи собралися
Средь белеющих равнин.
Бесконечны, безобразны,
В мутной месяца игре
Закружились бесы разны,
Будто листья в ноябре...
Сколько их! куда их гонят?
Что так жалобно поют?
Домового ли хоронят,
Ведьму ль замуж выдают?
Мчатся тучи, вьются тучи;
Невидимкою луна
Освещает снег летучий;
Мутно небо, ночь мутна.
Мчатся бесы рой за роем
В беспредельной вышине,
Визгом жалобным и воем
Надрывая сердце мне...
Стихи...
Модератор: Аид
Невечерняя
Невечерняя ли нэ заря.
Ай, заря, ай да зорька.
Зорька - видь ка, спотухала,
Спотухала.
Спотухала ей ли-нэ заря.
Ай, да вы поденьте,
Вы поденьте мангэ, братцы,
Ай, братцы, ай да тройку,
Тройку мангэ серопегих,
Серопегих лошадей.
Серопегих, мангэ лошадей!
***
Невечерняя ли нэ заря.
Ай, заря, ай да зорька.
Зорька - видь ка, спотухала,
Спотухала.
Спотухала ей ли-нэ заря.
Ай, да вы поденьте,
Вы поденьте мангэ, братцы,
Ай, братцы, ай да тройку,
Тройку мангэ серопегих,
Серопегих лошадей.
Серопегих, мангэ лошадей!
***
Веду астроконсультации на канале телеграмм: +7 964 348 7167
https://iomedia.ru/%D1%80%D0%B0%D0%B4%D ... %8F%D1%8F/
Рада Волшанинова – Не вечерняя...
Ай, да не вечерняя,
Не вечерняя ли нэ заря.
Ай, заря, ай да зорька.
Зорька ли-нэ спотухала,
Спотухала.
Спотухала ей ли-нэ заря.
Ай, да вы поденьте,
Вы поденьте мангэ, братцы,
Ай, братцы, ай да тройку,
Тройку мангэ серопегих,
Серопегих лошадей.
Серопегих, мангэ лошадей!
Вообще-то это русская народная песня. Но ее издавна любят и поют цыгане, придав песне новую окраску.
Ах, не вечерняя заря рано спотухала, —
Полуношная звезда высоко восходила.
Не пора ли доброму молодцу
Молодцу пора с поля ехать, ехати домой?
— Ох вы, слуги мои, слуги верные,
Вы подите-ка ко мне,
Приведите-ка тройку серопегих,
Чтобы сесть доброму молодцу
Сесть да поехать, поехати домой. —
Ох, со всеми любезной мой, со всеми простился,
Он со всеми мой милой распростился,
Только со мною красной девкой он постыдился;
С половины пути-дорожуньки назад воротился,
Воротился мой милой:
„Ты здорово, моя любезная, спала, ночевала,
Ночевала ты одна?“
— Ах, всию ночь, ночку осеннюю в темнице провела,
А вторую ночку осеннюю в зеленом садочке просидела;
Третью-то ночку в терему провела. —
„Прощай-ка, ты любезная,
Прости, дорогая ты моя.
Если лучче найдёшь, про мене забудешь;
Если хужи найдёшь, про мене вспомянешь“.
Рада Волшанинова Не смущай (фрагмент) ... НЕ ВЕЧЕРНЯЯ РОЗА ЭРДЕНКО В СПЕКТАКЛЕ "ГРУШЕНЬКА"
Рада Волшанинова – Не вечерняя...
Ай, да не вечерняя,
Не вечерняя ли нэ заря.
Ай, заря, ай да зорька.
Зорька ли-нэ спотухала,
Спотухала.
Спотухала ей ли-нэ заря.
Ай, да вы поденьте,
Вы поденьте мангэ, братцы,
Ай, братцы, ай да тройку,
Тройку мангэ серопегих,
Серопегих лошадей.
Серопегих, мангэ лошадей!
Вообще-то это русская народная песня. Но ее издавна любят и поют цыгане, придав песне новую окраску.
Ах, не вечерняя заря рано спотухала, —
Полуношная звезда высоко восходила.
Не пора ли доброму молодцу
Молодцу пора с поля ехать, ехати домой?
— Ох вы, слуги мои, слуги верные,
Вы подите-ка ко мне,
Приведите-ка тройку серопегих,
Чтобы сесть доброму молодцу
Сесть да поехать, поехати домой. —
Ох, со всеми любезной мой, со всеми простился,
Он со всеми мой милой распростился,
Только со мною красной девкой он постыдился;
С половины пути-дорожуньки назад воротился,
Воротился мой милой:
„Ты здорово, моя любезная, спала, ночевала,
Ночевала ты одна?“
— Ах, всию ночь, ночку осеннюю в темнице провела,
А вторую ночку осеннюю в зеленом садочке просидела;
Третью-то ночку в терему провела. —
„Прощай-ка, ты любезная,
Прости, дорогая ты моя.
Если лучче найдёшь, про мене забудешь;
Если хужи найдёшь, про мене вспомянешь“.
Рада Волшанинова Не смущай (фрагмент) ... НЕ ВЕЧЕРНЯЯ РОЗА ЭРДЕНКО В СПЕКТАКЛЕ "ГРУШЕНЬКА"
часи в повітрі плинні мов ріка
і ліру й лук однаково рука
як жінку пестить – з ночі замикав
ключем шляхи – і з шелесту одеж
із попелу – вузлами заплетеш
а потім спи – або впівока стеж:
за тими що несуть тобі дари
зісохлі стебла від землі – згори
плавник від риби чи пісок ікри
ти згадуєш дитинства золоте
тепло незриме що павук плете –
липку бджолу якою підмете
осінній вітер сі шляхи – і час
визбирує як сірники прочан
і дзвонять персні й вистигає чай
усі розмови про торішній сніг
про ключників про брами про поріг
і про сурму і буйволячий ріг –
обмежують сей анабазис зим
і зволікають запахом:бензин
пропалює повітря – шерть кози
нагадують сніги – уступи драм
побите військо помира від ран
король – їх пан – актор що відіграв
рослини саду мовчкома в рослин
випитують про мандри і маслин
про струмені повітря що внесли
і їхню мову у словник хозар
що пахне морем і піском – і за –
пахи миттєві наче сад
нікому не поменшуєш сей скарб
творити світ із паперових карт
який прозорий наче скло й луска
а полічивши всі вузли часів
відмірявши по сорок і по сім
все відбулося – і безмежна сіть
© Василь Махно
і ліру й лук однаково рука
як жінку пестить – з ночі замикав
ключем шляхи – і з шелесту одеж
із попелу – вузлами заплетеш
а потім спи – або впівока стеж:
за тими що несуть тобі дари
зісохлі стебла від землі – згори
плавник від риби чи пісок ікри
ти згадуєш дитинства золоте
тепло незриме що павук плете –
липку бджолу якою підмете
осінній вітер сі шляхи – і час
визбирує як сірники прочан
і дзвонять персні й вистигає чай
усі розмови про торішній сніг
про ключників про брами про поріг
і про сурму і буйволячий ріг –
обмежують сей анабазис зим
і зволікають запахом:бензин
пропалює повітря – шерть кози
нагадують сніги – уступи драм
побите військо помира від ран
король – їх пан – актор що відіграв
рослини саду мовчкома в рослин
випитують про мандри і маслин
про струмені повітря що внесли
і їхню мову у словник хозар
що пахне морем і піском – і за –
пахи миттєві наче сад
нікому не поменшуєш сей скарб
творити світ із паперових карт
який прозорий наче скло й луска
а полічивши всі вузли часів
відмірявши по сорок і по сім
все відбулося – і безмежна сіть
© Василь Махно
Один мой друг завел себе ангела,
настоящего,
с белыми крыльями и тревожным светом в груди.
Ему предлагали рыбок, кота, гигантского ящера –
не брал: рыбок целое море, а ангел – всего один.
Нормальный попался ангел:
красивый, послушный, ласковый.
Слегка мелковат, но зато освещает комнату в темноте
и балует всех под вечер такими сказками,
каких человек не сложил бы,
да и не захотел.
Мой друг недавно устроился
на вторую работу.
Ангел в доме – не мышка, в содержании дорог.
Он же видеть не хочет супов, котлет и компота,
ему подавай нектар,
креветки,
пармезан в помидорах.
Он пьёт только чистый виски,
спит исключительно сидя,
но чтобы кто-нибудь рядом всё время стоял
с опахалом.
Друг мой стоит.
Сдувает пылинки.
Всё в наилучшем виде.
Недавно они завели грифона, будто забот не хватало.
Я временами ворчу, говорю, зачем тебе это?
Пользы ведь от него никакой, зато по горло возни.
Друг молча смотрит.
В усталых глазах – острые блики света.
И что-то такое...
такое...
Не могу объяснить.
(с) Шутник
настоящего,
с белыми крыльями и тревожным светом в груди.
Ему предлагали рыбок, кота, гигантского ящера –
не брал: рыбок целое море, а ангел – всего один.
Нормальный попался ангел:
красивый, послушный, ласковый.
Слегка мелковат, но зато освещает комнату в темноте
и балует всех под вечер такими сказками,
каких человек не сложил бы,
да и не захотел.
Мой друг недавно устроился
на вторую работу.
Ангел в доме – не мышка, в содержании дорог.
Он же видеть не хочет супов, котлет и компота,
ему подавай нектар,
креветки,
пармезан в помидорах.
Он пьёт только чистый виски,
спит исключительно сидя,
но чтобы кто-нибудь рядом всё время стоял
с опахалом.
Друг мой стоит.
Сдувает пылинки.
Всё в наилучшем виде.
Недавно они завели грифона, будто забот не хватало.
Я временами ворчу, говорю, зачем тебе это?
Пользы ведь от него никакой, зато по горло возни.
Друг молча смотрит.
В усталых глазах – острые блики света.
И что-то такое...
такое...
Не могу объяснить.
(с) Шутник
со скрипкой в футляре
в берете
красива легка весела
хорошая девочка Петя
до дому с сольфеджии шла
звонок раскололся трамвайный
истошно визжат тормоза
овечка по имени Аня
лежит закативши глаза
потухли весенние краски
у Пети тремор на губе
когда заглянувши ей в глазки
овеча сказала: бе бе...
и выгнув в агонии спинки
копытами мелко суча
обеи её половинки
забилися кровоточа
водитель Чебыкина Таня
хотела слинять налегке
но взвился футляр из титана
в девчоночьей тонкой руке...
прибавилось горя на свете:
кровища
мозги
мусора...
хорошая девочка Петя
в ту ночь не спала до утра
*********************************
где пихты макушкой луну подпирают
где летом москиты — зимою пурги
раскинулось в ширь от конца и до края
и в длинь — гля! — зелёное море тайги
туда не идут ни какие маршрутки
ни трактор ни конь не проедет туда
лишь зайцы олени и прочие утки
случайно порой залетят иногда
там в чёрных озёрах тяжолые щуки
кайманом добычу под берегом ждут
сжырают с гамном без единого звука
ёжа кабана и слона — коль найдут
Ярмак здесь бродил бечевою на лодках
и выбросил за борт бухую княжну
и слышно с тех пор по ночам на болотах:
Ермак твою мать... помогите тону...
да лёччик Матросьев зимой в сороктретем
с военною саблей в скафандре без ног
до дзота шагал восемьсот километров
но у амбразуры с ангиною слёг
не раз заходило сюда лесорубов
и всех погибало тот час в один миг:
то пьяные бошки отрубят друг-другу
то трезвые рубят — в тайге один фиг
тайга это бутто чужая планета
куда не ступала живая нога
в кармане иметь надо двух пистолетов
тайга — это так вам скажу я:
т а й г а
(с) Фева Шмоль
в берете
красива легка весела
хорошая девочка Петя
до дому с сольфеджии шла
звонок раскололся трамвайный
истошно визжат тормоза
овечка по имени Аня
лежит закативши глаза
потухли весенние краски
у Пети тремор на губе
когда заглянувши ей в глазки
овеча сказала: бе бе...
и выгнув в агонии спинки
копытами мелко суча
обеи её половинки
забилися кровоточа
водитель Чебыкина Таня
хотела слинять налегке
но взвился футляр из титана
в девчоночьей тонкой руке...
прибавилось горя на свете:
кровища
мозги
мусора...
хорошая девочка Петя
в ту ночь не спала до утра
*********************************
где пихты макушкой луну подпирают
где летом москиты — зимою пурги
раскинулось в ширь от конца и до края
и в длинь — гля! — зелёное море тайги
туда не идут ни какие маршрутки
ни трактор ни конь не проедет туда
лишь зайцы олени и прочие утки
случайно порой залетят иногда
там в чёрных озёрах тяжолые щуки
кайманом добычу под берегом ждут
сжырают с гамном без единого звука
ёжа кабана и слона — коль найдут
Ярмак здесь бродил бечевою на лодках
и выбросил за борт бухую княжну
и слышно с тех пор по ночам на болотах:
Ермак твою мать... помогите тону...
да лёччик Матросьев зимой в сороктретем
с военною саблей в скафандре без ног
до дзота шагал восемьсот километров
но у амбразуры с ангиною слёг
не раз заходило сюда лесорубов
и всех погибало тот час в один миг:
то пьяные бошки отрубят друг-другу
то трезвые рубят — в тайге один фиг
тайга это бутто чужая планета
куда не ступала живая нога
в кармане иметь надо двух пистолетов
тайга — это так вам скажу я:
т а й г а
(с) Фева Шмоль
"Погляди – с востока струится тьма, у луны на лбу проступает крест,
Все моря и горы сошли с ума, ощутив нужду в перемене мест,
Воздух режет горло острей ножа, в животе шевелится скользкий спрут.
Но еще не поздно унять пожар, успокоить бурю, отсрочить суд,
Прекратить ветров погребальный вой, заменить вулканы на дым печей...
Смехотворна плата: убей того, кто сегодня спит на твоем плече.
Он - палач и плаха, скудель беды, преисподний выкормыш, адский стяг,
Кровь и гной наполнят его следы... Хоть чуть-чуть промедлишь - и будет так!
Две печати сняты, осталось пять, рыжий конь гарцует у райских врат.
Воды рек вот-вот обратятся вспять, и на землю рухнут огонь и град,
Третий ангел держит у губ мундштук, и звезда Полынь на весу дрожит…
Почему же ты не разнимешь рук? Отпусти, ему все равно не жить!
Отчего ты щуришься, хмуришь бровь, побелевший рот превращая в шрам?
Да какая, к дьяволу, тут любовь, если небо треснет сейчас по швам,
Если чаши гнева уже кипят, для господней жатвы наточен серп?
Ты ведь знаешь цену: твой младший брат - или все. Ты слышишь? Под корень - все!
Ну, решай скорее. Шуршит песок, растирая в пыль горизонта нить..."
Ты легко целуешь чужой висок - осторожно, чтобы не разбудить.
(с) Светлана Ширанкова
Все моря и горы сошли с ума, ощутив нужду в перемене мест,
Воздух режет горло острей ножа, в животе шевелится скользкий спрут.
Но еще не поздно унять пожар, успокоить бурю, отсрочить суд,
Прекратить ветров погребальный вой, заменить вулканы на дым печей...
Смехотворна плата: убей того, кто сегодня спит на твоем плече.
Он - палач и плаха, скудель беды, преисподний выкормыш, адский стяг,
Кровь и гной наполнят его следы... Хоть чуть-чуть промедлишь - и будет так!
Две печати сняты, осталось пять, рыжий конь гарцует у райских врат.
Воды рек вот-вот обратятся вспять, и на землю рухнут огонь и град,
Третий ангел держит у губ мундштук, и звезда Полынь на весу дрожит…
Почему же ты не разнимешь рук? Отпусти, ему все равно не жить!
Отчего ты щуришься, хмуришь бровь, побелевший рот превращая в шрам?
Да какая, к дьяволу, тут любовь, если небо треснет сейчас по швам,
Если чаши гнева уже кипят, для господней жатвы наточен серп?
Ты ведь знаешь цену: твой младший брат - или все. Ты слышишь? Под корень - все!
Ну, решай скорее. Шуршит песок, растирая в пыль горизонта нить..."
Ты легко целуешь чужой висок - осторожно, чтобы не разбудить.
(с) Светлана Ширанкова
