Программа AstroZET

Кесаревым сечением был рождён. Возможно, это была первая операция такого рода, поэтому и вселила благоговение и фантазии о непорочности.Вот так, слой за слоем, обросло это действие небылицами типа рождения Юпитера из ноги и других частей тела)).

Кот Фабио писал(а): 24 дек 2022, 15:40 Кесаревым сечением был рождён. Возможно, это была первая операция такого рода, поэтому и вселила благоговение и фантазии о непорочности.Вот так, слой за слоем, обросло это действие небылицами типа рождения Юпитера из ноги и других частей тела)).

Кесарево к непорочности каким боком? К непорочности ближе гименопластика.

сын Божий писал(а): 24 дек 2022, 17:52
Кот Фабио писал(а): 24 дек 2022, 15:40 Кесаревым сечением был рождён. Возможно, это была первая операция такого рода, поэтому и вселила благоговение и фантазии о непорочности.Вот так, слой за слоем, обросло это действие небылицами типа рождения Юпитера из ноги и других частей тела)).
Кесарево к непорочности каким боком? К непорочности ближе гименопластика.

Чела, я не уверен что мои ответы не расцениваются админом как политическая дискуссия. Потому что между двумя сообщениями мне было вынесено два предупреждения. Ну да ладно. Рискну.Где наша не пропадала.

… когда жил , был распят Андрей Помазанник, и были свежи в памяти деяния его, ученые талмудисты равно как и теперь были далече от науки и гименопластики особо. Спасибо за внимание!

Как, однако, у Вас всё перемешалось в одну большую кучу...

«Сніг пішов, напиши мені те, що за рік не сказалось».
«Сніг пішов, уривчастий, ніби наші розмови зараз».
«Сніг пішов, сьогодні вівторок чи вже неділя?».
«Сніг пішов, я вперше в житті йому не радію».

«Сніг пішов, ти ніколи не була мені так близька».
«Сніг заходить у місто, слідом заходять війська».
«Я не знала, що за кордоном зима може нічим не пахнути».
«Сніг пішов.
Сніг пішов.
Друг загинув під Бахмутом».

«Сніг пішов, його мамі далі ходити тінню».
«Сніг пішов, у Херсоні знову знайшли катівню».
«Сніг пішов, хай у тебе буде міцніша каска».
«Сніг іде, а із вас хай ніхто більш не йде, будь ласка».

«Сніг іде, ми сьогодні такі собі співрозмовники».
«Сніг іде, ну з‘явись нарешті зеленим вогником».
«Знаєш, я тут складаю зі снігу контури твого лиця».
«Сніг іде. Кожна зима закінчується.
Навіть ця».

(с)Тетяна Власова

Єретик
Шафарику

Запалили у сусіда
Нову добру хату
Злі сусіди; нагрілися
Й полягали спати,
І забули сірий попіл
По вітру розвіять.
Лежить попіл на розпутті,
А в попелі тліє
Іскра вогню великого.
Тліє, не вгасає,
Жде підпалу, як той месник,
Часу дожидає,
Злого часу. Тліла іскра,
Тліла, дожидала
На розпутті широкому,
Та й гаснути стала.

Отак німота запалила
Велику хату. І сім’ю,
Сім’ю слав’ян роз’єдинила
І тихо, тихо упустила
Усобищ лютую змію.

Полилися ріки крові,
Пожар загасили.
А німчики пожарище
Й сирот розділили.
Виростали у кайданах
Слав’янськії діти
І забули у неволі,
Що вони на світі!
А на давнім пожарищі
Іскра братства тліла,
Дотлівала, дожидала
Рук твердих та смілих,—
І дождалась… Прозрів єси
В попелі глибоко
Огонь добрий смілим серцем,
Смілим орлім оком!
І засвітив, любомудре,
Світоч правди, волі…
І слав’ян сім’ю велику
Во тьмі і неволі
Перелічив до одного,
Перелічив трупи,
А не слав’ян. І став єси
На великих купах,
На розпутті всесвітньому
Ієзекіїлем ,
І—о диво! — трупи встали
І очі розкрили,
І брат з братом обнялися
І проговорили
Слово тихої любові
Навіки і віки!
І потекли в одно море
Слав’янськії ріки!

Слава тобі, любомудре,
Чеху-слав’янине!
Що не дав ти потонути
В німецькій пучині
Нашій правді. Твоє море
Слав’янськеє, нове!
Затого вже буде повне,
І попливе човен
З широкими вітрилами
І з добрим кормилом,
Попливе на вольнім морі,
На широких хвилях.
Слава тобі, Шафарику,
Вовіки і віки!
Що звів єси в одно море
Слав’янськії ріки!
Привітай же в своїй славі
І мою убогу
Лепту-думу немудрую
Про чеха святого,
Великого мученика,
Про славного Гуса!
Прийми, отче. А я тихо
Богу помолюся,
Щоб усі слав’яне стали
Добрими братами,
І синами сонця правди,
І єретиками
Отакими, як Констанцький
Єретик великий!
Мир мирові подарують
І славу вовіки!

22 ноября 1845,
в Переяславі

Камень, его же небрегоша зиждущии,
сей бысть во главу угла:
от господа бысть сей,
й єсть дивен во очесех наших.
Псалом 117. стих 22

«Кругом неправда і неволя,
Народ замучений мовчить.
І на апостольськім престолі
Чернець годований сидить.
Людською кровію шинкує
І рай у найми оддає!
Небесний царю! суд твій всує,
І всує царствіє твоє.
Розбойники, людоїди
Правду побороли,
Осміяли твою славу,
І силу, і волю.
Земля плаче у кайданах,
Як за дітьми мати.
Нема кому розкувати,
Одностайне стати
За євангеліє правди,
За темнії люде!
Нема кому! боже! боже!
Чи то ж і не буде?
Ні, настане час великий
Небесної кари.
Розпадуться три корони
На гордій тіарі!
Розпадуться! Благослови
На месть і на муки,
Благослови мої, боже,
Нетвердії руки!»
Отак у келії правдивий
Іван Гус думав розірвать
Окови адові!.. і диво,
Святеє диво показать
Очам незрящим. «Поборюсь…
За мене бог!.. да совершиться!»
І в Віфліємськую каплицю
Пішов молиться добрий Гус.

Во ім’я господа Христа,
За нас розп’ятого на древі,
І всіх апостолів святих,
Петра і Павла особливе,
Ми розрішаємо гріхи
Святою буллою сією
Рабині божій…»
«Отій самій,
Що водили по улицях
В Празі позавчора;
Отій самій, що хилялась
По шинках, по стайнях,
По чернечих переходах,
По келіях п’яна!
Ота сама заробила
Та буллу купила —
Тепер свята!.. Боже! боже!
Великая сило!
Великая славо! зглянься на людей!
Одпочинь од кари у світлому раї!
За що пропадають? за що ти караєш
Своїх і покорних і добрих дітей?
За що закрив їх добрі очі
І вольний розум окував
Кайданами лихої ночі!..
Прозріте, люди, день настав!
Розправте руки, змийте луду.
Прокиньтесь, чехи, будьте люди,
А не посмішище ченцям!
Розбойники, кати в тіарах
Все потопили, все взяли,
Мов у Московії татаре,
І нам, сліпим, передали
Свої догмати!.. кров, пожари,
Всі зла на світі, войни, чвари,
Пекельних мук безкраїй ряд…
І повен Рим байстрят!
От їх догмати і їх слава.
То явна слава… А тепер
Отим положено конглавом :
Хто без святої булли вмер —
У пекло просто; хто ж заплатить
За буллу вдвоє — ріж хоч брата,
Окроме папи і ченця,
І в рай іди! Конець концям!
У злодія вже злодій краде,
Та ще й у церкві. Гади! гади!
Чи напилися ви, чи ні
Людської крові?.. Не мені,
Великий господи, простому,
Судить великії діла
Твоєї волі. Люта зла
Не дієш без вини нікому.
Молюся: господи, помилуй,
Спаси ти нас, святая сило,
Язви язик мій за хули,
Та язви мира ізціли.
Не дай знущатися лукавим
І над твоєю вічно-славой,
Й над нами, простими людьми!..»
І плакав Гус, молитву дія,
І тяжко плакав. Люд мовчав
І дивувався: що він діє,
На кого руку підійма!
«Дивіться, люде: осьде булла,
Що я читав…» — і показав
Перед народом. Всі здрогнули:
Іван Гус буллу розідрав!!
Із Віфліємської каплиці
Аж до всесвітньої столиці
Луна, гогочучи, неслась.
Ченці ховаються… Мов кара,
Луна в конглаві оддалась,—
І похилилася тіара!
Зашипіли, мов гадюки,
Ченці в Ватікані,
Шепочеться Авіньйона
З римськими ченцями,
Шепочуться антипапи,
Аж стіни трясуться
Од шепоту. Кардинали,
Як гадюки, в’ються
Круг тіари. Та нищечком,
Мов коти, гризуться
За мишеня… Та й як паки?
Однієї шкури
Така сила… а м’ясива!!!
Аж здригнули мури,
Як згадали, що у Празі
Загелкали гуси
Та з орлами летять биться…
Конглав схаменувся,
Зібрав раду. Положили
Одностайне стати
Против Гуса. І в Констанці
Всіх ворон скликати!
Та стерегти якомога
І зверху, і здолу,
Щоб не втекла сіра птаха
На слав’янське поле.
Як та галич поле крила —
Ченці повалили
До Констанця; степи, шляхи,
Мов сарана, вкрили
Барони, герцоги і дюки ,
Псарі, герольди, шинкарі,
І трубадури (кобзарі),
І шляхом військо, мов гадюки.
За герцогинями німота;
Хто з соколами на руках,
Хто пішки, верхи на ослах —
Так аж кишить! все на охоту,
Мов гад у ірій, поспіша!
О чеху! де твоя душа??
Дивись, що сили повалило —
Мов сарацина воювать
Або великого А т т і л у! ‘

У Празі глухо гомонять,
І цесаря, і Вячеслава,
І той собор тисячоглавий
Уголос лають! Не хотять
Пускать в Констанц Івана Гуса!
«Жив бог! жива душа моя!
Брати, я смерті не боюся!
Я докажу отим зміям,
Я вирву їх несите жало!..»
І чехи Гуса проводжали,
Мов діти батька…

Задзвонили у Констанці
Рано в усі дзвони.
Збиралися кардинали,
Гладкі та червоні,
Мов бугаї в загороду,
І прелатів лава.
І три папи, і баронство,
І вінчані глави;
Зібралися, мов іуди
На суд нечестивий
Против Христа. Свари, гомін,
То реве, то виє,
Як та орда у таборі
Або жиди в школі…

І — всім разом заціпило!..

Мов кедр серед поля
Ливанського,— у кайданах
Став Гус перед ними!
І окинув нечестивих
Орліми очима.
Затрусились, побіліли,
Мовчки озирали
Мученика. «Чого мене —
Чи на прю позвали?
Чи дивиться на кайдани??»
«Мовчи, чеше смілий…» —
Гадюкою зашипіли,
Звіром заревіли.
«Ти єретик! ти єретик!
Ти сієш розколи!
Усобища розвіваєш,
Святійшої волі —
Не приймаєш…» — «Одно слово!»
«Ти богом проклятий!
Ти єретик! ти єретик!..—
Ревіли прелати.—
Ти усобник!..» — «Одно слово».
«Ти всіми проклятий!..»
Подивився Гус на папи
Та й вийшов з палати!..
«Побороли! побороли!» —
Мов обеленіли.
«Автодафе! автодафе!..» —
Гуртом заревіли.

І цілу ніч бенкетовали
Ченці, барони… всі пили
І, п’яні, Гуса проклинали,
Аж поки дзвони загули.
І світ настав… Ідуть молиться
Ченці за Гуса. З-за гори
Червоне сонце аж горить.
І сонце хоче подивиться,
Що будуть з праведним творить?!

Задзвонили в усі дзвони,
І повели Гуса
На Голгофу у кайданах.
І не стрепенувся…
Перед огнем; став на йому
І молитву діє:
«О господи милосердий,
Що я заподіяв
Оцим людям? твоїм людям!
За що мене судять!
За що мене розпинають?
Люди! добрі люди!
Молітеся!.. неповинні —
І з вами те буде!
Молітеся! люті звірі
Прийшли в овніх шкурах
І пазурі розпустили…
Ні гори, ні мури
Не сховають. Розіллється
Червонеє море
Крові! крові з дітей ваших.
О горе! о горе!
Онде вони! в ясних ризах.
Їх лютії очі…
Уже крові…» — Пали! пали!..»
«Крові! крові хочуть!
Крові вашої!..» — і димом
Праведного вкрило.
«Молітеся! молітеся!
Господи, помилуй,
Прости ти їм, бо не знають!..»
Та й не чути стало!
Мов собаки, коло огню
Кругом ченці стали —
Боялися, щоб не виліз
Гадиною з жару
Та не повис на короні
Або на тіарі.

Погас огонь, дунув вітер
І попіл розвіяв.
І бачили на тіарі
Червоного змія
Прості люде. Пішли ченці
Й T e d e u m співали,
Розійшлися по трапезах
І трапезували
І день і ніч, аж попухли.
Малою сім’єю
Зійшлись чехи, взяли землі
З-під костра і з нею
Пішли в Прагу. Отак Гуса
Ченці осудили,
Запалили… та божого
Слова не спалили,
Не вгадали, що вилетить
Орел із-за хмари
Замість гуся і розклює
Високу тіару.
Байдуже їм, розлетілись,
Мов тії ворони,
З кровавого того свята.
Ченці і барони
Розвернулись у будинках
І гадки не мають —
Бенкетують та інколи
T e d e u m співають.
Все зробили… Постривайте!
Он над головою
Старий Жижка з Таборова
Махнув булавою.

10 октября 1845,
с. Марьинское

Еретик
Шафарику

Подожгли соседи злые
У соседа хату,
И лежат они, погревшись,
Мирным сном объяты.
Да забыли серый пепел
По ветру развеять.
Лежит пепел на распутье,
А в том пепле тлеет
Искра пламени большого
И не погасает,
Ждёт поджога, точно мститель
Часа ожидает,
Злого часа! Тлела искра,
Тлела — ожидала
На широком раздорожье,
Да и гаснуть стала.

Так и неметчина спалила
Большую хату и семью,
Семью славян разъединила
И тихо-тихо к ним впустила
Усобиц лютую змею.
Полилися реки крови,
Пожар потушили,
А сирот и пепелище
Немцы поделили.
И в оковах вырастали
Славянские дети
И в неволе позабыли,
Кто они на свете.

А на старом пепелище
Искра братства тлела,
Дотлевала, ожидала
Крепких рук и смелых —
И дождалась!.. Ты увидел
Под пеплом глубоко
Огонь добрый смелым сердцем
И орлиным оком!
И зажёг ты яркий светоч —
Светоч правды, воли,
И славян семью большую
Во тьме и неволе
Сосчитал ты до едина —
Сосчитал лишь трупы,
А не славян. И восстал ты
На крутых уступах —
На всемирном раздорожье —
Иезекиилем.

И — о, чудо! — трупы встали
И глаза раскрыли;
Обняли друг друга братья
И заговорили
Языком любви сердечной,
Подружась навеки!
И слились в едином море
Славянские реки!

Слава тебе, учёному,
Чеху-славянину,
Что не дал ты уничтожить
Немецкой пучине
Нашу правду! И родное
Славянское море
Снова станет многоводным,
И в его просторе,
С верным кормчим, под ветрилом,
Свежим ветром полным,
Поплывёт наш чёлн по морю,
По широким волнам.

Будь же славен ты, Шафарик,
Вовеки и веки,
Что в одно собрал ты море
Славянские реки!

Так прими же в своей славе,
Повстречай приветно
Эту думу немудрую,
Дар мой неприметный,
Про того святого чеха,
Мученика Гуса!
Прими, отче! А я тихо
Богу помолюся,
Чтобы стали все славяне
Братьями-друзьями,
Сыновьями солнца правды
И еретиками,
Вот такими, как Констанцский —
Муж великий, правый!
Принесут они навеки
Миру мир и славу!

Камень егоже небрегоша
зиждущий, сей бысть во главу
угла: от господа бысть сей и
есть дивен во очесех наших.
Псалом 117, стих 22

«Кругом неправда и неволя,
Народ замученный молчит,
А на апостольском престоле
Монах раскормленный сидит.
Он кровью, как в шинке, торгует,
Твой светлый рай сдаёт внаём!
О царь небесный! Суд твой всуе,
И всуе царствие твоё.

Разбойники, людоеды
Правду побороли,
Осмеяли твою славу,
И силу, и волю!
Земля скованная плачет,
Словно мать по детям:
Кто собьёт оковы эти,
Встанет в лихолетье
За Евангелие правды,
За народ забитый?
Некому! Неужто ж, боже,
И не ждать защиты?
Нет! Настанет час великий,
Час небесной кары!
Распадутся три короны
Высокой тиары…
Распадутся! Благослови
На смерть и на муки,
Благослови мои, боже,
Нетвёрдые руки!..»

Так в келье Гус с неправдой злою
Решил бороться — разорвать
Оковы ада… и святое,
Святое чудо показать
Очам незрячим.
«Поборюсь…
Со мной всевышний!
Да свершится!»
И в Вифлеемскую каплицу
Пошёл молиться добрый Гус.
«Во имя господа Христа,
За нас распятого на древе,
И всех апостолов святых,
Петра и Павла особливо,
Мы отпускаем все грехи
Вот этой буллою… святою
Рабыне божьей…»
«Этой самой,
Что позавчера водили
По улицам Праги.
Этой самой, что шаталась,
Упившися хмелем,
По шинкам да по казармам,
По монашьим кельям.
Она деньги раздобыла
Да буллу купила —
И теперь свята… О боже!
Великая сила!
Великая слава! Помилуй людей!
Отдохни от гнева в светлых сенях рая!
За что погибают? За что ты караешь
Своих и покорных и добрых детей?
За что ты ослепил им очи
И вольный разум их сковал
Оковами кромешной ночи?…
Прозрейте, люди, день настал!
Глаза раскройте, шире груди!
Проснитесь, чехи! Вы же люди,
А не потеха чернецам!
Злодеи, палачи в тиарах
Всё обратили в прах и дым,
Как там, в Московии, татары,
И догматы свои слепым —
Нам навязали!.. Кровь, пожары,
Всё зло на свете, войны, свары,
Мученья адские, а Рим
Распутством одержим.
Вот все их догматы и слава!
Чего славней!.. А нынче — вот
Установление конклава:
Кто, буллы не купив, умрёт,
Тот — прямо в ад. А если плату
Ты внёс двойную — режь хоть брата.
Всех, кроме пап и чернецов,
И в рай ступай в конце концов!
И вор у вора без пощады
Ворует… тут же, в церкви. Гады!
Насытились ли вы вполне
Людскою кровью?… Нет, не мне,
Великий господи, простому
Рабу, судить твои дела
Великие: ведь людям зла
Не причинишь ты по-пустому!
Молю я, господи, помилуй,
Спаси ты нас, святая сила!
Язык мой язвами клейми,
Но язвы мира изыми!
Не дай глумиться ты лукавым
Над вечною твоею славой
И над смиренными людьми!..»
И плакал Гус, творя молитву,
Слезами тяжкими… Народ
Дивился молча: что творит он?
И на кого он восстаёт?

«Глядите, люди! Вот вам булла,
Что я читал!»
И показал Её народу. Всколыхнуло
Толпу: он буллу разорвал!
Из Вифлеемской той каплицы
До самой мировой столицы
Громами эхо понеслось.
Монахи скрылись… Грозной карой
В конклаве эхо отдалось —
И дрогнула, кренясь, тиара!

Зашипели в Ватикане
Змеями монахи.
Авиньон с монашьим Римом
Зашептался в страхе,
Зашептались антипапы —
Потолки трясутся
От шепота Кардиналы
Гадюками вьются
Вкруг тиары. И украдкой
Меж собой грызутся,
Что коты за мышь… И как же!
Тут ведь меху, кожи
Горы целые… А мяса!!!
Даже стены тоже
Вздрогнули при вести: в Праге
Уж гогочут гуси
И летят с орлами биться…
Всполошился, струсив,
Собрался конклав… Решили:
Меж собой не споря,
Встать на Гуса и в Констанце
Воронью быть в сборе!
Да стеречь везде позорче,
Глядеть сверху, снизу,
Чтоб не дать в славянском поле
Скрыться птахе сизой.
То не вороньё слеталось —
Монахи толпою
Повалили. Степь, дороги
Точно саранчою
Покрылись: герцоги, бароны,
Псари, герольды, шинкари
И трубадуры-кобзари…
Змеятся латников колонны.
За герцогинями без счёта
Всё немцы: соколов несут,
Те едут, те пешком идут…
Кишат! Всяк рвётся па охоту,
Как гад на солнышко спеша!
О чех! Жива ль твоя душа?
Глянь, сколько силы повалило,
Как бы на сарацина, в бой
Иль на великого Аттилу!
А в Праге ропот, гул глухой,
И кесаря, и Вячеслава,
И весь собор тысячеглавый
Там вслух бранят наперебой,
В Констанц не отпуская Гуса.
«Жив бог! Жива душа моя!
Я смерти, братья, не боюся!
Я докажу тем змеям! Я
У ненасытных вырву жала!..»
И Гуса Прага провожала,
Как дочь — отца…

На заре Констанц проснулся
В колокольном звоне.
Собирались кардиналы,
Как быки в загоне,
И румяны и дородны;
Прелатов орава,
Трое пап, князья, баронство,
Венчанные главы
Собралися, как иуды
На суд нечестивый
Над Христом. И брань и ссоры,
Вой и крик визгливый,
Будто в лагере татарском
Иль в еврейской школе,
И вдруг разом онемели!..
Как в ливанском поле
Гордый кедр — так Гус, в оковах,
Встал перед собором,
И окинул нечестивых
Он орлиным взором.
Задрожали, побледнели,
Молча взор вперили
В мученика. «Что ж, меня вы
Спорить звали или
Любоваться оковами?»
«Стой, предерзкий, молча! —
Гадюками зашипели,
Завыли по-волчьи. —
Еретик ты! Еретик ты!
Ты погряз в расколе!
Ты усобицы лишь сеешь,
Ты святейшей воли
Не приемлешь!» —
«Одно слово!..»
«Господом проклятый,
Еретик ты! Еретик ты! —
Ревели прелаты. —
Ты усобник!» —
«Одно слово!..»
«Замолчи, проклятый!»
Гус взглянул на пап и молча
Вышел из палаты.
«Победили! Победили!..»
Словно озверели.
«Аутодафе! Аутодафе!..» —
Разом заревели.

И всласть монашеская братья
Всю ночь с баронами пила.
На Гуса сыпались проклятья…
Но вот гудят колокола,
Идут молиться в церковь божью
За грешника монахи в ряд.
Горит багровая заря —
И солнце хочет видеть тоже,
Что с Гусом праведным творят?!

Загудел Констанц от звона.
В кандалах, под стражей,
На Голгофу ведут Гуса…
И не дрогнул даже
Пред костром, ступил на пламя
Он с молитвой смело:
«О, господи милосердный,
Что, скажи, я сделал
Этим людям, твоим людям?
За что меня судят?
За что меня распинают?
О, молитесь, люди
Неповинные! И с вами
То же, то же будет!
Лютый зверь пришёл, овечьей
Шкурою покрытый!
Точит когти… Горы, стены
От него защиты
Не дадут вам!.. Разольётся
Багряное море
Крови, крови детей ваших…
О, горе! О, горе!
Вон те звери! В светлых ризах,
Злобой полон каждый…
Жаждут крови…»
«Жги! Пожарче!»
Крови! Крови жаждут!
Вашей, вашей крови!..»
Дымом Праведника скрыло.
«О, молитесь же! Молитесь!
Господи! Помилуй,
Прости ты им — ведь не знают…»
И не слышно стало.
Вкруг огня, как псы на страже,
Цепь монахов встала —
Все боялись, чтоб не выполз
Он змеёй из жара,
Не обвил кольцом корону
Или же тиару.

Погас костёр; дунул ветер,
Всюду пепел сея.
Видели простые люди
Огненного змея
На тиаре. Расходились
И Те Deum* пели,
И за трапезой монахи,
Вкушая, сидели
День и ночь — опухли даже.
Малою семьёю
Сошлись чехи. Из-под пепла
Горсть земли с собою
Взяли в Прагу. Так монахи
Гуса осудили
И сожгли. Но божье слово
С ним не умертвили, —
Не думали, что ринется
После гуся яро
Орёл с неба и расклюет
Гордую тиару.
Да и что им! Разлетелись
Монахи, бароны,
Точно с пира кровавого
Чёрные вороны.
Разгулялись по хоромам,
Даже не вспомянут!
Знай пируют да порою Те Deum затянут.
С корнем вырвали…
Постойте! Вон над головою
Старый Жижка из Табора
Взмахнул булавою.
___________________
* — Тебя, господи [хвалим] (лат.).

Великий Кобзарь земель Русских.

-Господи, как хорошо было мне в этом городе.
С магазинами, пахнущими добрым светом, с
на каждом углу то художником, то поэтом, с
ветром от турникетов, сдобой ночных багетов, с
маленькой жизнью, хотя при этом
сам город огромен, как шлейф кометы, с ...
— Погоди, но ведь это Москва?
- Да, Москва, с её тёплым паровым отоплением,
со злу насилием непротивлением,
на каждом углу своеобразным культурным явлением,
с её разнообразным таким удивительным населением.
- Точно Москва?
- Точно, Господи. Город-птица.
Мне она до сих пор почему-то снится.
Как меня угораздило так влюбиться, так пристраститься, так влипнуть, влиться, так...
- А ты понимаешь, что это — столица зла?
- Да, Господи. Это столица зла. Тьмы и тьмы на площади тьмы онанируют на козла.
Бафомет распростёр два чёрных крыла
над улицей, где подруга раньше жила. (Убежала. Мужа уберегла.)
А другая подруга теперь накрыта последней буквой нетамошнего алфавита.
- Тогда зачем?
- Господи, незачем, повода нет.
Я читаю разваливающийся интернет
и вижу встающий на ноги скелет
и открывающиеся шахты последних ракет,
но вдруг, Господи, вдруг внезапно придёт рассвет?
- Это какой, извини, рассвет?
- А такой, Господи, что конец войне, что чужие земли — чужой стране,
а гавнокомандующий утонет в говне, и те, кто сегодня друг с другом не,
смогут внезапно опять вполне, и тогда...
- Ты оχγел, сыне мой, говорит Господь.
Никто не вернёт сгоревшую плоть.
Не найдётся на зет такой Ctrl-зет, что нажмёшь — от смерти пропал и след,
что воскреснет Буча, встанет Ирпень,
обнулится выбор, с кем свет, с кем тень.
Ни один Мой joбаный Нюрнберг
не отменит твой двадцать первый век.
- А дворы? А бар? А стихийный ор? Китай-город, Сретенка, ля-минор?
- Nevermore, говорит Господь. Nevermore...

1.10.2022 (с) Eli Bar-Yahalom

Господь в этих стихах запаханел,
ослеп от ненависти и бессилия.
В непогрешимости своей западне
лепят бога по облику своему
нынешние мессии..

граф мошкин писал(а): 18 мар 2023, 00:03 Господь в этих стихах запаханел,
ослеп от ненависти и бессилия.
В непогрешимости своей западне
лепят бога по облику своему
нынешние мессии..

вкусненько)
с нотками Маяковского

Быть или не быть
(Монолог Гамлета)
Отрывок из пьесы «Гамлет» У. Шекспира в переводе Б. Пастернака

Быть или не быть, вот в чем вопрос. Достойно ль
Смиряться под ударами судьбы,
Иль надо оказать сопротивленье
И в смертной схватке с целым морем бед
Покончить с ними? Умереть. Забыться.
И знать, что этим обрываешь цепь
Сердечных мук и тысячи лишений,
Присущих телу. Это ли не цель
Желанная? Скончаться. Сном забыться.
Уснуть… и видеть сны? Вот и ответ.
Какие сны в том смертном сне приснятся,
Когда покров земного чувства снят?
Вот в чем разгадка. Вот что удлиняет
Несчастьям нашим жизнь на столько лет.
А то кто снес бы униженья века,
Неправду угнетателей, вельмож
Заносчивость, отринутое чувство,
Нескорый суд и более всего
Насмешки недостойных над достойным,
Когда так просто сводит все концы
Удар кинжала! Кто бы согласился,
Кряхтя, под ношей жизненной плестись,
Когда бы неизвестность после смерти,
Боязнь страны, откуда ни один
Не возвращался, не склоняла воли
Мириться лучше со знакомым злом,
Чем бегством к незнакомому стремиться!
Так всех нас в трусов превращает мысль,
И вянет, как цветок, решимость наша
В бесплодье умственного тупика,
Так погибают замыслы с размахом,
В начале обещавшие успех,
От долгих отлагательств. Но довольно!
Офелия! О радость! Помяни
Мои грехи в своих молитвах, нимфа.

ЭВРИКА!
Наступили “гАмлетовские временА”!
Не на “дАтской земле”, а во всем мире!

ВЫБОР! (ХИ в 1-м)
Причем, КАЖДЫЙ ЧЕЛОВЕК должен выбирать!

дата: пон., 8 мая 2023 г. в Sofia, BULG 23e19, 42n41
Время: Всем. время: Звездн. время :
4:26:20 ; 1:26:20; 18:02:06

Tatyana писал(а): 08 май 2023, 05:33 Быть или не быть
(Монолог Гамлета)
Отрывок из пьесы «Гамлет» У. Шекспира в переводе Б. Пастернака

ЭВРИКА!
Наступили “гАмлетовские временА”!
Не на “дАтской земле”, а во всем мире!

ВЫБОР! (ХИ в 1-м)
Причем, КАЖДЫЙ ЧЕЛОВЕК должен выбирать!

дата: пон., 8 мая 2023 г. в Sofia, BULG 23e19, 42n41
Время: Всем. время: Звездн. время :
4:26:20 ; 1:26:20; 18:02:06

Стих "прислали"... все оттуда же... )))

МАРИНА КУЛИМОВА
ИСКРА ЗВЕНИТ ПО ПРОВОДУ
* *
Кто кормился разбоем в ненастную ночку —
Пусть тому приговор объявляет судья.
А о том, кто боролся с грехом в одиночку,
Умолчу, ибо знаю его, как себя.
О себе и скажу милосердному Богу,—
Я — песчинка в пустыне, а Он — Сам-большой:
Мол, пока что никак рассчитаться не могут
Протестантская жизнь с Православной душой.

---

Рванинарьяная,
Судьба моя решенная!
Свинина пряная,
Говядина тушеная...
Житуха дачная
На Сетуни, на Сороти
Да связь внебрачная,
Оставленная в городе.
Тоска невместная,
Реальности причастная.
Любовь беалестная,
Душа моя тричастная!
Как ты окислена
Курсированьем грохотным
Между помысленным,
И яростным, и похотным.
Как в землю впаяны
Лета твои аредовы...
Зовут хозяина
А ну — Мотай — Отседова.
Колено хамово
Ему претит увечностью,
Но он — то ж самое —
Равняет ветхость с вечностью.
Приятен с дамами
И под ноги не харкает,
Но — то же самое —
Не понял иерархии.
Иду до станции,
Искра звенит по проводу.
Кому достанутся
Резоны все и доводы?
Свобода шумная
И боль переносимая...
Молитва умная.
Отечество незримое

© Журнал «Новый мир», 1993.

Tatyana писал(а): 03 июл 2023, 06:10 Стих "прислали"... все оттуда же... )))
МАРИНА КУЛИМОВА
ИСКРА ЗВЕНИТ ПО ПРОВОДУ
* *
...
Свобода шумная
И боль переносимая...
Молитва умная.
Отечество незримое

© Журнал «Новый мир», 1993.

Не спалОсь мне...
Журнал «Новый мир» полистала...

Какая прелесть!

АРИАДНА ЭФРОН
«А ДУША НЕ ТОНЕТ...»
ИЗ ВОСПОМИНАНИЙ
<Попытка записей о маме> *
---
Дом, в котором проходили мамины молодые и мои детские годы, уцелел и
поныне. Это двухэтажный с улицы и трехэтажный со двора старый дом номер 6 по
Борисоглебскому переулку, недалеко от Арбата, от бывшей Поварской и бывшей
Собачьей площадки. Тогда напротив дома росли два дерева — мама посвятила им
стихи «Два дерева хотят друг к другу»,— теперь осталось одно, осиротевшее.
---
* Оригинал воспоминаний хранится в РГАЛИ, в фонде М. И. Цветаевой.

Не знаю, почему, но иногда вспоминяю именно этот дом...
Я на него вышла случайно (при одном из "походов на "Новый Арбат")...
А Марина Цветаева - одна из "вех" моей жизни...
В студенческие годы, приехав на каникулы в Иловайск, увидела в книжном магазине толстую книгу в синем переплете - "СТИХИ" Марины Цветаевой...
Одноклассница моя, которая тогда училась в Ленинграде, увидев эту книгу, удивилась, ГДЕ я ее "достала"... )))
"Представь себе... В Иловайске...? - ответила я...

Марина Цветаева

Два дерева хотят друг к другу…

Два дерева хотят друг к другу.
Два дерева. Напротив дом мой.
Деревья старые. Дом старый.
Я молода, а то б, пожалуй,
Чужих деревьев не жалела.

То, что поменьше, тянет руки,
Как женщина, из жил последних
Вытянулось, — смотреть жестоко,
Как тянется — к тому, другому,
Что старше, стойче и — кто знает? —
Еще несчастнее, быть может.

Два дерева: в пылу заката
И под дождем — еще под снегом —
Всегда, всегда: одно к другому,
Таков закон: одно к другому,
Закон один: одно к другому.

1919 г.

Марина Цветаева писал(а): Два дерева хотят друг к другу.
Два дерева. Напротив дом мой.
1919 г.

Удивительно! И "фрактально"! "СТО ЛЕТ СПУСТЯ"!

Объяснение, как всегда, пришло случайно (хотя "ничего случайного не бывает"...)...

Анна Саакянц.
«Марина Цветаева. Жизнь и творчество»; Часть первая. РОССИЯ; 5. «Только в огне пою!» (начало);
(1919 — февраль 1921)

«Живу с Алей и Ириной (Але 6 л<ет>, Ирине 2 г<ода> 7 м<есяцев>) в Борисоглебском переулке, против двух деревьев, в чердачной комнате, бывшей Сережиной. Муки нет, хлеба нет, под письменным столом фунтов 12 картофеля, остаток от пуда, «одолженного» соседями — весь запас!.. Живу даровыми обедами (детскими). Жена сапожника Гранского — худая, темноглазая, с красивым страдальческим лицом — мать пятерых детей — недавно прислала мне через свою старшую девочку карточку на обед (одна из ее девочек уехала в колонию) и «пышечку» для Али...»
...
«Быть может, я в тот черный день Очнусь — белей тебя!»[3]
...
Примечания
[3] Понятия черное и белое несли для Цветаевой особый смысл. В черновике незавершенной пьесы без названия — март 1919 т. (речь идет о гаданье цыганки) читаем:
«Светлый, который был черным, и черный, который будет светлым... Белое не вылиняет в черное, черное вылиняет в белое».

Марина Цветаева писал(а): Два дерева хотят друг к другу.
Два дерева. Напротив дом мой.
1919 г.

Рядом с домом моего Детства росли два огромных тополя...
Дом из "красного кирпича" был построен во время 2-й Мировой войны пленными (русскими и украинцами)... под присмотром немцев...
Это был лишь один из множества домов, построенных вдоль ж/д... мой дом был под № 31...
В этих домах жила интеллигенция 60-х годов нашего городка...

Случайно, или нет, городок назывался "Иловайск" (земля донского генерала Иловайского)...
Пишу "случайно", т.к. фамилия историка Иловайского была связана с родом Марины Цветаевой...

Марина Цветаева: «Чёрное, а не белое…»
...историк Д. И. Иловайский, кроме того, доводился Марине Цветаевой дедушкой – сводным дедушкой, точнее, дедушкой по отцу. Его дочь Варвара Дмитриевна была первой женой отца Цветаевой Ивана Владимировича. Варвара Дмитриевна умерла рано, оставив ему детей – Валерию и Андрея, сестру и брата Марины Цветаевой, по отцу.
...
Рассказ же «Дом у Старого Пимена» примечателен тем, что даёт довольно полное представление о воззрениях Марины Цветаевой, о её понимании российской истории, о степени проникновения в суть происходящего, о её творческом методе переосмысления, толкования истории.

А фамилия донского генерала Иловайского связана с донскими казаками, к которым принадлежал мой отец...
Я не раз обращалась к этому вопросу на данном форуме... что и определило выбор моего титула - "ЭТНО-астролог"...

Tatyana писал(а): 05 июл 2023, 06:09
Рядом с домом моего Детства

Посмотрите вот этот сайт. М.б. найдёте много интересного.

граф мошкин писал(а): 05 июл 2023, 09:22
Tatyana писал(а): 05 июл 2023, 06:09 Рядом с домом моего Детства
Посмотрите вот этот сайт. М.б. найдёте много интересного.

Спасибо! Нашла карту города... Улицу... дом...
Помнится, в 2014 я заходила через "Гугл"... увидела "в натуре" свой дом - половина дома моего была разрушена, но другая, где мы жили, сохранилась...
Снимок ДК - удручающий...
https://pastvu.com/_p/d/w/i/x/wixon4vdsfvbw38irp.png
Рядом был парк... а теперь небольшой саженец... видимо, все "распахали" при сражении...
Хорошо, что здание сохранилось!

Ева писал(а): 22 сен 2010, 13:28 Ср сен 22, 2010 10:28 am

Хочу у зеркала, где муть
И сон туманящий,
Я выпытать -- куда вам путь
И где пристанище.

Я вижу: мачты корабля,
И вы -- на палубе...
Вы -- в дыме поезда... Поля
В вечерней жалобе...

Вечерние поля в росе,
Над ними -- вороны...
-- Благославляю вас на все
Четыре стороны!

\Цветаева\

Программа AstroZET

Стихи...

Re: Стихи...

Re: Стихи...

Re: Стихи...

Re: Стихи...

Re: Стихи...

Шевченко Тарас Григорьевич - Великий Кобзарь

Перевод

Re: Стихи...

Re: Стихи...

Re: Стихи...

Re: Стихи...

To be, or not to be…

Re: To be, or not to be…

Re: To be, or not to be…

Re: Стихи...

Re: Два дерева хотят друг к другу...

Re: Два дерева хотят друг к другу...

Re: Два дерева хотят друг к другу...

Re: Два дерева хотят друг к другу...

Re: